Дом престарелых закрывают в Ярославской области, жильцы - против

1 июня 2012 года

Дом сестринского ухода в поселке Поречье Рыбное Ярославской области оказался на грани закрытия: двум десяткам стариков придется покинуть ставшие родными стены лишь потому, что после передачи из муниципального ведения в областное выяснилось, что учреждение выполняет непредназначающуюся ему социальную функцию.

Год назад, когда область готовилась к переводу всех учреждений здравоохранения в областное подчинение, дом сестринского ухода, работавший с 2000 года и имевший статус самостоятельного юридического лица, был присоединен к Ростовской ЦРБ, и стал ее отделением. По словам директора больницы Александра Котова, все это было сделано для того, чтобы оптимизировать процесс перевода учреждений "под крыло" области. С января этого года учреждение стало подчиняться не району, а областному департаменту здравоохранения и фармации, а, следовательно, и финансироваться им же.

ВЫ НЕ ДОМ ПРЕСТАРЕЛЫХ

"Я не могу понять, почему нас надо закрывать? Мы помогаем старым больным людям, большинство из которых никому не нужны, у них есть только мы. И почему нас надо закрывать?" - недоумевает заведующая дома сестринского ухода Нина Зеймуль, отмечая, что с точки зрения законодательства понять все это можно, а вот по-человески - - нелегко.

По ее словам, все эти "переходы-переводы" из одного ведомства в другое уж точно никак не должны были коснуться пациентов различных учреждений здравоохранения, но вот пореченцев коснулись.

Как рассказали работники ЦРБ, по сути, районные власти закрывали глаза на несоответствие статуса учреждения его фактической функции. Теперь же чиновники решили действовать согласно букве закона.

Буквально неделю назад руководство областного департамента решило закрыть учреждение, о чем и сообщило в личной беседе с Котовым.

"Следует начать с того, что больные в этом доме сестринского ухода находятся на лечении год и более, такого быть в учреждении здравоохранения не может. У нас в области есть палаты и койки сестринского ухода, где люди, нуждающиеся в уходе, до 30 дней госпитализируются по путевкам и проходят курс определенного ухода - например, в том случае, когда кто-то из родственников уезжает. В Поречье Рыбное учреждение выполняет фактически роль интерната для пожилых людей, а это уже не функция здравоохранения", - объяснил заместитель директора регионального департамента здравоохранения Сергей Луганский.

ТАМ БУДЕТ ЛУЧШЕ

Луганский сообщил, что ведомство договорилось с региональным департаментом труда и социальной поддержки населения о том, что обитателей дома сестринского ухода переведут в другие учреждения.

То же подтвердил и начальник отдела развития учреждений социального обслуживания департамента труда и социальной поддержки населения Андрей Никифоров. Он рассказал, что департамент найдет места для обитателей пореченского дома сестринского ухода: в регионе есть места и в домах-интернатах для престарелых инвалидов, где старики могут жить годами, и в центрах социального обслуживания, где они живут временно.

На вопрос о том, может ли социальный департамент взять к себе на баланс дом сестринского ухода, Никифоров отметил: "В планах (этого) не предусмотрено. Да и зачем, если есть места в аналогичных учреждениях?"

Чиновники подчеркивают - здания, в которых располагается дом сестринского ухода, старые, нуждаются в ремонте, да и с пожарной безопасностью не все в порядке - котельную, расположенную в пристройке, по нормативам, нужно переносить подальше.

Чиновники недоумевают - с чего вдруг такой переполох? Ведь условия, куда переселят пациентов, гораздо комфортнее, чем в Поречье.

"Они там будут постоянно жить и получать весь спектр услуг, который отвечает требованиям государственного стандарта, - и безопасность, и комфортность, и уют, и медобслуживание. Причем мы можем рассматривать и желание граждан - где они хотят находиться... Кстати, недалеко от Ростова есть Гаврилов-Ямский дом-интернат для престарелых инвалидов, там есть места. И на следующий год у нас планируется в Гарилов-Яме сдача нового спального корпуса на 62 места с комфортными условиями - там одноместные комнаты", - говорит Никифоров.

НОВОСЕЛЬЕ НЕ В РАДОСТЬ

"Вы даже не представляете, как ужасно в таком возрасте и в таком состоянии менять обстановку. Люди же привыкают к стенам, к людям", - убеждает Нина Зеймуль.

К "комфортным" условиям она относится скептически.

"Люди у нас в основном в возрасте за 80 лет. Есть и те, кто сами себя обслуживать не могут, их у нас 12 человек. Пятеро прикованы к постели, они даже сами не могут есть, мы их кормим четыре раза в день. Представляете, что такое уход за такими больными? Только памперсы менять не менее трех раз в день, мыть. Мы все это делаем, ухаживаем за ними круглосуточно", - рассуждает она.

По словам собеседницы агентства, есть в доме пациентка Варвара Петровна 1923 года рождения, участница Великой Отечественной войны. Она жила в Поречье, и как-то выходя из дома, сломала ногу. В ЦРБ ей сделали операцию, наложили шину. Как участнице войны стали оформлять путевку в один из крупных геронтологических центров.

"Два месяца она жила у нас, ожидая путевки. Было понятно, что в силу возраста и травмы она останется лежачей. Мы были рады, что ее направят в центр, думали, там все лучше, чем у нас. Но, знаете, через месяц пребывания там она стала плакать и проситься к нам. Вернулась, и мы обнаружили у нее сильные пролежни. Это называется уход в хороших интернатах?", - говорит Зеймуль.

Конечно, вряд ли следует утверждать, что о пациентах пореченского учреждения везде будут плохо заботиться, но Нину Зеймуль понять можно - для нее пациенты как семья, и "отдавать" их в чужие руки - больно и страшно. Она знает все про каждого.

"Например, у одной пациентки диагноз ревматоидный артрит, она даже пальцем пошевелить не может. У нее 62 года педагогического стажа", - рассказывает собеседница агентства.

Для нее это не просто цифры, это жизнь ее пациентов, а значит, и ее собственная.

"Пациенты все очень расстроены новостью о том, что нам придется расстаться! - говорит Зеймуль. - Мы ведь у государства и требуем-то немало. Нам пациенты отдают 90% пенсии, и на эти деньги мы их обуваем, одеваем, кормим, на оставшиеся копейки даже делаем кое-какой ремонт. От государства мы получаем только зарплату, так ведь она невелика, и оплату коммунальных платежей", - рассуждает она.

По словам Зеймуль, годовое содержание дома сестринского ухода составляет не более 3 миллионов рублей.

"Ну ведь не такие же большие деньги?" - спрашивает она.

СОЦИАЛЬНЫЙ ВЗРЫВ

"Я согласен с Сергеем Викториевичем (Луганским), это не наш профиль. Но очень не хотелось бы торопиться, ведь речь идет о людях", - говорит Котов.

И тут же признается, что на самом деле очень хотел бы сохранить учреждение, причем с той же социальной функцией, что сейчас.

"Там живут старые люди, пенсионеры, есть ветераны войны. Они жили для того, чтобы жили мы. И мы вот сейчас так скоропалительно примем решение?.. Разрушить легко, а сотворить что-то новое - трудно. Вспомните, как в 90-е закрывали детские сады, и что мы сейчас имеем?" - рассуждает Котов.

Он дополняет, что кроме пациентов в учреждении 23 работника. И если медсестрам еще найдется место в ЦРБ, то устроить санитаров и другой обслуживающий персонал будет сложно.

"Это будет настоящий социальный взрыв в отдельно взятом поселке. И это не мелочь", - уверен он.

В пятницу он получил из департамента здравоохранения официальную бумагу о закрытии дома сестринского ухода.

"В сроках нас не ограничили, но поскольку, согласно трудовому кодексу, я должен предупредить работников о сокращении не менее чем за два месяца, следовательно, все произойдет не раньше, чем истекут эти два месяца", - сказал Котов.

По его словам, сам он пока не видит выхода.

"Мы стали готовить проект капитального ремонта учреждения, чтобы понять, сколько требуется денег. Мы еще верим, что если решится денежный вопрос, дом сестринского ухода не закроется", - говорит Котов.

Вот только кто решит этот денежный вопрос - пока не понятно.

Котов заметил, что было бы хорошим вариантом, если бы Ростовский район принял учреждение обратно на свой баланс, но пока средств в бюджете на это нет.

Он добавил, что написал письма в различные структуры, в том числе в районную администрацию, губернатору области, депутатам.

Несмотря ни на что, надежда сохранить дом остается.